Польский антимонопольный регулятор UOKiK возбудил дело в отношении «Газпрома» и пяти европейских компаний (Wintershall, OMV, Engie, Uniper и Shell), с которыми заключено соглашение о финансировании проекта «Северный поток – 2». Собственно, соглашение, заключенное весной 2017 г., и стало предметом расследования регулятора. UOKiK подозревает, что участники соглашения совместно реализуют проект и финансируют строительство трубы, говорится в сообщении польской структуры. «Это может стать нарушением антимонопольного законодательства», – цитируются в сообщении слова президента UOKiK Марека Ниччала. «Мы подтверждаем, что получили письмо от антимонопольного регулятора Польши UOKiK и сейчас находимся в процессе его изучения», – сообщил «Ведомостям» представитель «Газпрома».

Это вторая попытка UOKiK вмешаться в ход реализации проекта «Северный поток – 2». В 2016 г. регулятор не разрешил создание совместного предприятия «Газпрома» и его партнеров для строительства трубопровода. В результате «Газпром» стал единственным акционером компании Nord Stream 2 AG, которая строит трубопровод. А Engie, OMV, Shell, Uniper и Wintershall обязались предоставить до 4,75 млрд евро на реализацию проекта в виде долгосрочных кредитов, или примерно по 950 млн евро каждая. До 70% стоимости проекта «Газпром» рассчитывал привлечь в виде проектного финансирования. Но если его получить не удастся, «нам, возможно, придется на 100% собственными средствами финансировать весь проект», не исключал гендиректор OMV Райнер Зееле.

Общая стоимость проекта «Северный поток – 2» оценивается в 9,5 млрд евро. В 2017 г. европейские партнеры совместно с «Газпромом» предоставили Nord Streаm 2 AG средства в размере около 3 млрд евро. Средства будут предоставляться проектной компании по мере необходимости, говорили представители европейских компаний. В марте 2018 г. в качестве займов от них Nord Stream 2 AG получила еще 404 млн евро, следует из материалов «Газпрома».

Насколько затруднительным может оказаться продолжение финансирования в свете нового антимонопольного расследования Польши – пока не очевидно. Но, например, в 2017 г., после подписания нового пакета санкций США, европейские компании к рискам возможных штрафов отнеслись крайне серьезно и ждали разъяснений минфина США. Их отсутствие создавало «неопределенность, которая не позволяет точно понять источники инвестиций», сетовал Зееле и не исключал пересмотра схемы финансирования. Сумма штрафа по новому делу UOKiK может доходить до 10% от годового оборота компании. Представители Wintershall, Engie, Uniper и Shell в четверг не ответили на запрос «Ведомостей». В OMV отказались от комментариев. Представитель Nord Stream 2 AG сообщил «РИА Новости», что пока проект реализуется в соответствии с планом.

Расследование польского регулятора вряд ли станет причиной остановки проекта, но может его задержать, предполагает директор отдела корпораций Fitch Дмитрий Маринченко. В частности, партнеры могут предпочесть повременить с предоставлением очередного транша – финансирование, скорее всего, понадобится перед началом строительства морской части [должно начаться этим летом], считает он. «При возникновении любой неоднозначной ситуации компания должна проконсультироваться с юристами и принять взвешенное решение, но в данном случае приостановка кредитования маловероятна», – считает собеседник «Ведомостей» в крупном рейтинговом агентстве.

Юристы, а скорее внешние консультанты должны будут в течение месяца-двух проанализировать вопросы польского законодательства, а также международных договоренностей между странами и уже потом одобрять или нет продолжение финансирования, если не увидят рисков, говорит старший юрист компании BMS Law Firm Тарас Хижняк.

Существует минимум два сценария развития событий, считает юрист «Инвестконсалт системс» Виталий Слепак. Польша может рассматривать дело в рамках своей страны, и тогда последствия решения антимонопольного регулятора будут прослеживаться только на территории Польши. Второй вариант – Еврокомиссия может взять вопрос в свое ведение, считает Слепак. Он предполагает, что разбирательство в польском антимонопольном органе может занять более полугода, а европейским партнерам «Газпрома» придется доказывать, что в нынешней схеме они лишь финансируют проект, не определяя его экономическую деятельность.

«В случае задержки перед «Газпромом» встанет дилемма – предоставлять проекту «бридж-финансирование» и брать риски на себя или отложить строительство. Теоретическая возможность профинансировать строительство полностью у «Газпрома» будет, но это означает, что компании придется еще более усиленно занимать в этом году – в 2018–2019 гг.», – говорит Маринченко. Между тем «Газпрому» предстоит вернуть долги на $20 млрд, а также, вероятно, заплатить $2,6 млрд «Нафтогазу» по решению арбитража, напоминает эксперт.

Возможные проволочки со строительством «Северного потока – 2» – хорошая новость для «Нафтогаза». Москве и Киеву предстоит передоговориться по условиям транзита – текущий договор истекает в конце 2019 г. – и снижение вероятности запуска проекта в 2019 г. и его вывода на полную мощность в 2020 г. означает усиление переговорной позиции Украины, которая будет добиваться подписания контракта на максимально возможный срок и с максимально возможными объемами, отмечает Маринченко.

Учитывая интерес Германии в «Северном потоке – 2», труба в результате будет построена, уверен аналитик энергетического центра бизнес-школы «Сколково» Александр Собко. «В этих условиях задача стран, противодействующих строительству, понятна – тянуть очень дорогое для нас время», – говорит Собко. Если «Северный поток – 2» не будет построен вовремя, потребности «Газпрома» в украинском транзите будут не менее 70 млрд куб. м в год, считает аналитик.

В 2017 г. «Газпром» поставил в дальнее зарубежье 194,4 млрд куб. м газа. Из них 93 млрд куб. м были доставлены потребителям транзитом через Украину. Действующий контракт с «Нафтогазом» заканчивается в 2019 г. К тому моменту российская компания рассчитывает закончить строительство новых экспортных трубопроводов. Регулярные поставки через Украину после этого могут снизиться почти в 10 раз – до 10–15 млрд куб. м газа в год, говорил в начале апреля Миллер. Украина, в свою очередь, заинтересована в том, чтобы сохранить транзит газа в максимально возможном объеме.